О любви к себе

Когда я училась в школе, наша учительница по труду фанатела от творчества Луизы Хей, и вместо того чтобы объяснять, как делать ровные строчки, зачем-то заставляла нас заходить по одной в примерочную, садиться напротив зеркала и произносить сто раз «я люблю себя».

Нам было по тринадцать лет, мы ничего не знали о любви и еще меньше знали о себе, поэтому заверения в том, что стоит только «полюбить себя» – и у нас чудесным образом уйдет подростковый жир, прыщи и вырастет грудь, казались запредельным бредом.

Пройдет еще много лет, прежде чем я хоть что-нибудь начну понимать про любовь и однажды испытаю ее на собственной шкуре. Когда очищу это слово от пыли и шелухи, литературных образов и нитей чужих историй, когда пойму и узнаю, что такое терять, как это – оставаться одной, каково – уходить, каково – когда уходят от тебя. Как пространство начинает сжиматься и давить на грудь, а ты – мертветь откуда-то с середины: как здорово, что вы все у меня есть; как жаль, что никто из вас мне не нужен.

Пройдет еще много лет и до того, как я начну что-то понимать про себя. Про то, кем я никогда не стану, даже если прилежно буду копировать манеры и поведение, работать над голосом и телом, подводить глаза, держать спину. Про то, где у меня края, про то, кого я могу любить, какие вещи делают во мне дыры, какие – лечат.

Я многое поняла про родителей и детство, войдя в их возраст: приняла неслучившееся, оплакала необходимое, отпустила непрожитое – и закрыла тему поиска причин. Память умеет врать и подтасовывать, и можно глубоко и несправедливо обидеться на то, чего на самом деле не было, на тех, у кого и в мыслях не было тебя обижать – «они дали все, что могли, — чего не дали, так того и не могли». Поэтому фраза: «Я так чувствую, потому что…» сократилась до «Я так чувствую», точка. Что я буду с этим делать и как справляться – уже зона моей ответственности и работы.

Я научилась давать имена тому, что пугает, и говорить «мне страшно», если мне страшно, а не строить из себя сопливого героя, мелко стуча коленкой под столом.

Быть упертой, неласковой, вспыльчивой, занозой в заднице – с теми и в тех обстоятельствах, где я выбираю такой быть, заранее мысленно подписав контракт на любые последствия. Просить прощения, исправлять, возвращать, не мириться с отказом и «ждать так долго, сколько понадобится» – там, где мне важно исправить, вернуть, признаться в ошибке и откатить систему до того момента, как что-то пошло не так.

В адаптивности, в умении чутко – и с умом – реагировать на то, что происходит вокруг, – огромный ресурс для профилактики критических ошибок. Кризис накапливается, усталость накапливается, раздражение накапливается – и в теле, и в голове. Если не спускать пар – однажды рванет. Просто важно научиться делать это без выноса мозга другим и алкоголя (на коктейлях «Прощай, боль!» далеко не уедешь – как и на сомнительном образе drama queen).

Какой бы гармоничной личностью ты ни была, как бы ни старалась излучать свет и видеть в каждом встречном Бога, если ты запретишь себе чувствовать то, что обычно находится под запретом (злость, зависть, отвращение, нелюбовь, обиду, ненависть), то со временем перестанешь чувствовать вообще.

Нет единственно правильного способа чувствовать. Если я счастлива, моё счастье правдиво и реально для меня. Если я скорблю, моя скорбь правдива и реальна для меня. Если я люблю, моя любовь правдива и реальна для меня. Никому не станет лучше, если я заставляю себя думать, что чувствую что-то другое.

Э. Гилберт. Что-то не то

Сколько себя помню, у меня всегда были проблемы вот с этим вот «полюбить себя». Даже когда лежу на расслабляющем массаже в окружении свечей под звуки прекрасной музыки, в моей голове нет-нет, да и проскользнет мысль «черт, а достаточно ли гладко у меня выбриты ноги и не вылезла ли бирочка на трусах».

Мне стало более-менее понятно со своими границами, приоритетами и желаниями, я знаю, что меня радует, а что – бесит, научилась просить о помощи, принимать отказ, отказывать самой, бережно относиться к чувствам других и слушать, повернувшись к ним сердцем. Но я до сих пор ничего не знаю про «полюбить себя».

Разве что – чего и сколько я сама себе стоила. Не в плане денег, а в плане «капец, как боюсь, не хочу, не люблю, но делаю».

Правда о себе открывается только на практике.
Уважение к себе приобретается только через опыт.
Стержень появляется там, где желе берет себя в руки.

Потому что одно «я люблю тебя», подтвержденное действиями и сказанное кому-то глаза в глаза, дороже тысячи «ялюблюсебей», произнесенных в примерочной у зеркала.

Музыка: Brandon Chandler – We Are Everything

Книгу Ольги Примаченко «С тобой я дома» (лучшие тексты из блога по версии автора) в печатном или электронном варианте можно купить здесь.

Паблик-чат Гнезда в Viber – по ссылке.